...и решение Зевса свершилось.
После того я и Леду увидел, жену Тиндарея.
От Тиндарея у ней родилися два сына могучих —
Кастор, коней укротитель, с кулачным бойцом Полидевком.
Гомер. Одиссея. 11: 297–300

Кастор любит коней; из того же яйца порожденный
Поллукс — борьбу.
Квинт Гораций. Флак. Сатиры. Книга 2: 1, 26

Ab ovo Ledae incipere (лат. — начинать от яиц Леды)

Четыре Хаоса кружат вокруг Вселенной Лоса:
Четыре шара скрещенных друг с другом и Яйцо
Меж ними, что простёрлось от Зенита до Надира...
Уильям Блейк. Мильтон. 34: 32–34

Яйцо — носитель жизненной силы, один из древнейших художественных образов, который имел сакральное значение, благодаря удивительной природной форме, олицетворяющей деторождение. «Магия яйца» и сегодня находит отражение в творчестве мастеров изобразительного искусства.

Во всех древних культурах существовало понятие Мировое яйцо, как символ космического рождения мира. В Древней Греции отмечалось орфическое яйцо (или же мировое яйцо), которое изображалось со змеей, и считалось, что именно из него вылупился прародитель Фанет, который создал других богов. Аналогично, древние египтяне верили, что бог солнца Ра вылупился из космического яйца. Сохранившиеся памятники 60 000 до н.э. свидетельствуют, что одной из форм раннего искусства людей стало украшение орнаментами яиц страуса. Страусиное яйцо в крито-минойской культуре около 1500 до н.э. использовалось в качестве ритуального сосуда и клалось в погребение. В дальнейшем в эпоху Возрождения страусиное яйцо как драгоценный ритуальный предмет помещается на живописные полотна. Самым известным образом является работа Пьеро делла Франческа «Алтарь Монтефельтро. Мадонна Брера» (1472–1474) с изображением белоснежного страусиного яйца — символа девственной чистоты, парящего в раковине под сводом собора.
Сосуды из страусиного яйца становятся драгоценными подарками в XVI–XVII веках. На картине Мастера Традиции Альбрехта Дюрера «Поклонение волхвов» (1504) один из приносящих дары — Бальтазар (Валтасар), изображенный мавром, подносит младенцу Иисусу в качестве дара страусиное яйцо в золотой оправе. Надо подчеркнуть, что они были не только редкой драгоценность и имели ритуальное значение, но удивительно функциональны, благодаря своей форме. На недавно приобретенном Берлинским музеем страусином яйце выгравированы три изображения, на которых представлены товары из Нового Света: финиковая пальма с пышными плодовыми кистями, человек, взбирающийся на кокосовое дерево, чтобы собрать плоды, и сидящий на корточках плантатор, сажающий небольшой куст табака. Эти картинки выполнены по мотивам иллюстрированного путевого очерка голландского морского путешественника Яна Гюйгена ван Линсхотена (1563–1611), опубликованного в Амстердаме в 1596 г.
Необходимо заметить, что интерес к античной мифологии в эпоху Возрождения вывел на ведущее место легенду о Леде — дочери Фестия, царя Этолии, поразившей своей красотой Зевса, который явился ей в образе лебедя. Плодом их союза были Елена, родившаяся из одного яйца Леды, а братья ее, близнецы Кастор и Поллукс — из другого. Впервые мы видим изображение Леды и лебедя на фресках «Дома Леды» в Помпеях (I в.). Но наиболее яркое живописное воплощение легенда, описанная Гомером, нашла у Леонардо да Винчи (1505–1510) и его последователей: Якопо Пантормо «Леда и лебедь» (1513) и Андреа дель Сарто «Леда и лебедь» (1515). Эта эротическая тема проходит через живопись Возрождения, барокко, рококо, романтизма, салонного академизма, переходит к Гюставу Моро, импрессионистам, Гюставу Климту и будоражит художников до сего дня. Однако надо отметить, что яйца Леды на картинах, начиная со второй половины XVI века, отсутствуют!
В раннехристианской культуре яйцо как символ жизни и возрождения почитается с началом первого тысячелетия. В польском городе Ополе покрытые узором рукотворные писанки из глины и известняка были найдены в культурных слоях, относящихся к X–XIII векам. Различные христианские предания красить яйца на Пасху восходят к легенде о встрече Марии Магдалины с императором Тиберием и поднесенным ею яйцом, которое окрасилось в красный цвет, подтверждающие слова Магдалины о воскресении после казни Иисуса из Назарета. Традиция дарения крашеных яиц на Пасху быстро распространилось по Европе и до настоящего времени сохраняется у восточно-славянских народов. В церкви Святой Марии Магдалины в Гефсимании хранится заалтарная картина «Мария Магдалина перед императором Тиберием», написанная русским художником Сергеем Васильевичем Ивановым перед освящением храма в 1888 г. Крашение и дарение яиц на Пасху были излюбленными темами русских художников на рубеже XIX–XX веков (Сергей Милорадович «Приготовление к Пасхе», 1910; Александр Маковский «Пасхальный стол», 1916).
Богато украшенные пасхальные яйца из благородных материалов, раскрывающиеся как драгоценные шкатулки, приобрели особое подарочное значение во второй половине XIX века. На первое место вышли ювелирные изделия фирмы Карла Фаберже в виде пасхальных яиц, которые создавались в 1885–1917 гг. по заказам Российского Императорского дома и частных покупателей. Необходимо добавить, что архитектор Сергей Ткаченко построил в Москве в 2002 г. жилой «Дом-яйцо», по измененному проекту, первоначально предназначенному для строительства родильного дома в Вифлееме.
Пасхальные праздники у европейских народов сопровождались различными играми с яйцами. Самое раннее изображение популярного в XVI–XVII веках «яичного танца» в трактире во время Пасхальных праздников принадлежит Питеру Артсену (1552). «Танец с яйцом» изображен также на картине Питера Брейгеля Младшего (1620), Корнелиса Сафтлевена (1637) и Яна Стена «Крестьяне, веселящиеся на постоялом дворе» (1670-е) Существовало два вида этих танцев — парный и одиночный. В одиночном, танцор находящийся в маленьком, нарисованном мелом кружке должен был не покидая его достать яйцо из миски, после чего накрыть его той же миской и не разбить. Другой вариант предполагал танец среди множества яиц, которые нельзя было разбить. Иногда танцующему завязывали глаза. Данная традиция существовала очень долго. Пример — работа британского художника Джона Кольера (1903).
В России Праздник Пасхи и связанные с ним игры и ритуалы получают художественное воплощение в XIX веке. Наибольшую популярность получило катание яиц с лотка, что у христианских народов символизировало камень, скатившийся с Гроба Господня перед воскресением Христа. Зарисовку «Катание яиц» можно видеть в книге Кристиана Гейслера «Игры и забавы русских низких сословий» (1805), а в живописи тема вошла в картину художника Николая Кошелева «Дети, катающие пасхальные яйца» (1855). Изображение пасхальных игр: «В битки» и «В кучки» представлено в открытках начала ХХ века Федота Бычкова.
Наряду с изображением бытовой крестьянской культуры, в Европе яйцо приобретает сакральный характер. Тему драгоценности спасительного не разбитого яйца среди разбитых яиц, олицетворяющих пороки воспел Иероним Босх в масштабном триптихе «Сад земных наслаждений» (1500–1510). У Босха представители всех сословий, сидящие в яйце, занимаются никчемным делом — музицированием (1561). Брейгель Старший в «Стране лентяев» (1567) изобразил целое яйцо на столе и танцующее яйцо всмятку.
Продолжая тему яиц надо упомянуть, что разбитое яйцо являлось символом потерянной невинности. Этому свидетельствуют герои полотна Франса ван Мариса-старшего «Разбитые яйца» (1655–1656) и Жана Батиста Греза «Разбитые яйца» (1756). Однако главное место заняло яйцо в натюрмортах. Хотя, кто знает, думали ли создатели о символическом смысле целых яиц, как о символе невинности!
Не следует забывать и о Колумбе, разбившем один конец яйца и поставившего его вертикально, чтобы продемонстрировать кардиналу Мендозе как он открыл Америку. Этот случай, описанный в книге «История Нового Света» итальянского путешественника Джироламо Бенцони (1565), послужил темой картины Иоганна Гайера «Колумб и яйцо» (1847) и скульптуры Антонио Ормиго и архитектора Джулио Бауза, размещенной в Сан-Антонио, Ибица, Испания (1992).
Самое глубокое представление о Вселенной, являющейся сложной системой, сердцем которой является «Мировое яйцо», описал и проиллюстрировал Уильям Блейк в поэме «Мильтон» (1800–1808), посвященной автору эпических сочинений «Потерянный Рай» и «Обретенный Рай» Джону Мильтону (1608–1674). Творя в эпоху увлечения античностью, Блейк призывает вернуться к Библии как к подлинному источнику, из которого, по мнению Блейка (и Мильтона) античные греческие и римские авторы похищали свои сюжеты, извращая их. Важно отметить, что творческое наследие Уильяма Блейка во многом оказало влияние на искусство ряда мастеров ХХ века, увлеченных постижением таинства глубин Мироздания, и сохраняет значение сегодня.

© Александр Шклярук, 2025